Вступление

Подпись Ивана Корганова

Два прямо противоположных портрета одного и того же человека, Ивана Осиповича Корганова (1798 – 1853), офицера, чьё имя было постоянно на слуху при его жизни и осталось жить в истории после кончины, дойдя до наших дней.

На первом портрете, сложенном из субъективных оценок его современников, Иван Корганов предстаёт в виде весьма неприглядном, как исчадие ада и средоточие пороков.

На втором портрете, составленном из официальных документов, мы видим абсолютно другого, незнакомого ни его, ни нашим современникам человека, офицера, чьи дела, делавшиеся по большей части скрытно и незаметно для окружающих, принесли немало пользы Отечеству.

Каким портретистам верить, пусть решает каждый из читающих эти строки, свою же задачу я вижу в том, чтобы представить читателю оба портрета.

Сегодня портрет первый, «Загадочный Иван Корганов». В нём Иван Осипович Корганов представлен таким, каким он виделся его современникам, но этот образ настолько диссонирует с «документальным»  Коргановым,  что имея перед собой так полярно разнящиеся портреты,  я не мог избавиться от мысли, что первый  Корганов, тот, что был у всех на виду,  намеренно создавал себе репутацию «плохого парня»,  маскируя таким образом своё истинное лицо, лицо офицера  российской секретной службы.

                          Два портрета Ивана Корганова. Портрет первый: Загадочный Корганов

                                                                …и время, которое покажет несправедливость моих клеветников.

               Из письма Ивана Корганова Великому князю Михаилу Павловичу, брату Императора  Николая I

                                                                                                           (Одесса, 02.01.1840)

…личная судьба каждого исторического деятеля может служить разительным примером непостоянства и переменчивости земного счастья, но потомство ценит только заслуги перед Отчизной. И в его глазах несправедливость судьбы только возвышает славного героя, не всегда ценимого современниками.

                                                                                                 Василий Потто, военный историк

Василий Потто, военный историк

Название статьи я позаимствовал у Потто. Генерал-лейтенант Потто Василий Александрович (1836 -1911)*, военный историк, начальник военно-исторического отдела при Штабе Кавказского военного округа, автор пятитомной «Кавказской войны», имевший неограниченный доступ к документам эпохи, и тот, оценивая личность Ивана Корганова (1789 – 1853), не смог скрыть своей растерянности: «Довольно, например, сказать, что эта загадочная личность (выделено мной – П.З.), будучи всего в чине майора, распоряжалась всеми войсками, расположенными как в Дагестане, так и на левом фланге [Кавказской линии], руководила военными действиями, арестовывала местных владетелей, договаривалась именем правительства с местными племенами, аттестовывала всех ближайших отдельных начальников и прочее, и прочее» (1).

Потто в удивлении, он пытается понять истоки таинственного всемогущества «всего лишь майора», перед которым пасуют и берут под козырёк генералы, и высказывает убеждение, что «всё заключалось лишь в том нравственном доверии фельдмаршала [И.Ф.Паскевича]), при котором каждое слово Корганова в глазах его было непреложной истиной» (1).

При этом Потто обходит молчанием естественный вопрос: почему Иван Фёдорович Паскевич, фаворит Императора, Главнокомандующий русскими войсками на Кавказе, приблизивший к себе Корганова и сделавший его, по версии нашего современника С. А. Фомичева, профессора, доктора филологических наук и грибоедововеда, своим адъютантом**, закрывал глаза на его дурную славу. Ведь молва о нём была настолько чёрная, что не найти, казалось, на всём Кавказе человека грязнее Ивана Корганова.

Николай Ртищев, Главнокомандующий в Грузии и Главноуправляющий гражданскими делами

Взять хотя бы мнение о Корганове Главнокомандующего в Грузии и Главноуправляющего гражданскими делами, генерала от инфантерии Ртищева Николая Фёдоровича, изложенное им во «Всеподданнейшем Рапорте, от 3 сентября 1816 года, № 106», чтобы убедиться в этом:  «… [Иван Корганов] сверх молодости своей и легкомыслия, известен всей Грузии по дурному поведению и нравственности самой развращённой, неоднократно подвергавшей его уголовному суду, церковным покаяниям  и доведшей наконец до такого к нему презрения, что самые Грузины убегают  обхождения с ним, а благородное общество князей прошлого года при дворянских выборах запретило ему в полном собрании подавать свой голос и участвовать в баллотировании»  (2).

Это мнение нередко приводят, опуская обстоятельства, в каких оно Ртищевым было высказано, между тем, неплохо было бы знать, что рапорт был написан в связи с операцией, проводимой Коргановым  по возвращению мятежного грузинского царевича Александра в Россию «в милосердное покровительство Его Императорского Величества», операцией, в которой Ртищеву, первейшему лицу на Кавказе, места не оказалось.  

Всё сказанное об Иване Корганове в рапорте Ртищева  – миф, всё – неправда. Следствие тяжёлой обиды Ртищева на Императора, вверившего дело государственной важности с царевичем Александром не ему, а какому-то «самозваному поручику» «из армян». Желание во чтобы то ни стало опорочить Корганова было так велико, что Ртищев, не утруждая себя, смешал в одну кучу весь компромат, имевшийся в его распоряжении на всех тифлисских Коргановых, и приписал его одному Корганову.  Отправил рапорт Императору, не проверив представленные ему помощниками сведения о Корганове, и никто из историков – ни тогда, ни сегодня – не подверг сомнениям обвинения Ртищева. Приняли на веру.  Сказалась магия высокой должности, генеральских погон и имени – при Ртищеве Персия подписала Гюлистанский договор, по которому отказалась от притязаний на Дагестан, Грузию, Имеретию, Карабах, Баку и другие закавказские земли. Никто до сих пор не задался вопросом: а много ли достоверности в рапорте Ртищева? Ведь если бы задумался, то понял, что рапорт -  навет, чистейшей воды, навет, каждый пункт которого можно легко опровергнуть.

Это правда, что Корганов был изгнан из Дворянского собрания, да вот только не тот, не «наш Корганов». Ртищев не уточняет, приводит одну фамилию, мы же уточним, что был изгнан Корганов, но не Иван, а Агало, его двоюродный брат по дяде Степану, за отказ Агал подписать обращение от имени Армянского общества о перемене патриарха Нерсеса другим епископом. Более того, есть дата изгнания Агало -  15 июля 1816 года, и документ то подтверждающий существкет (3).

Или другой момент. Ртищев обвиняет Ивана Корганова в том, что тот, «проезжая по разным губерниям», самозванно «именуется достоинством поручика» (2). Опять-таки - неправда. Корганов, проезжавший по разным губерниям, имел звание поручика. Об этом прямо пишет генерал Алексей Петрович Ермолов, сменивший на посту Главнокомандующего на Кавказе Ртищева: «Дворянину [Корганову], привёзшему письмо в Петербург [от мятежного грузинского царевича Александра], дан прямо чин поручика…» (4).  Уточню, что дан в обход Главнокомандующего Ртищева и «прямо», то есть, минуя следующее за званием прапорщика звание подпоручика.

Алексей Ермолов , командующий Отдельным Кавказским Корпусом

Ермолов сменил Ртищева через месяц с небольшим после того, как Ртищев отправил Императору рапорт-навет на Корганова. Принимая пост от Ртищева, Ермолов вне сомнений выслушал и неблаговидное мнение Ртищева о Корганове. Естественно, что одного круга с Ртищевым, Ермолов, и в глаза не видевший Корганова, многое из сказанного его предшественником, принял на веру. Как иначе объяснить, что проведя следствие и не найдя никакой вины в неудачном исходе операции, он, тем не менее, наказал Корганова высылкой в Сухум-кале «на неважную должность» переводчика, а кроме того, внёс и свой вклад в развитие его образа, «обогатив» удивительными, по здравому рассуждению, деталями: «Он (Корганов – П.З.) дворянин армянского происхождения, изобличённый не один раз в воровстве вещей и денег из карманов…» (4). Странно в словах Ермолова следующее. Допустим, что Корганов, подчинённый Ермолову офицер, действительно воришка, опустошает карманы у сослуживцев и базарных зевак. А как же тогда Ермолов, «гроза Кавказа», человек неограниченной власти и исключительной честности, терпит в своей армии офицеров-воров? Не отдаёт Корганова под суд?  Не вышвыривает с позором? Не подаёт в Дворянское собрание?

Александр Грибоедов

«Подлецом» обозвал Корганова в письме Паскевичу Александр Грибоедов (5), но надо знать, когда было написано это письмо. Выяснится, что 16 марта 1828, когда Грибоедов уже почти год (25 апреля 1827 года), как стал секретарём канцелярии Паскевича по дипломатической переписке.   До этого же, будучи на стороне Ермолова в его конфликте с Паскевичем, прибывшим на Кавказ с поручением Императора сменить Ермолова, поносил Паскевича, и тот факт, что Паскевич – сводный родственник Грибоедова, муж его двоюродной сестры Елизаветы Грибоедовой, что новичок на Кавказе, что надо бы, напротив, помочь ему освоиться, Грибедова не останавливал. Говорил, что тот Паскевич «несносный дурак, одарённый лишь хитростью, свойственною хохлам» (6).  Но как только в противостоянии с Ермоловым обозначился перевес в пользу Паскевича, Грибоедов начал искать дружбы с Иваном Коргановым, бывшем в фаворе у Паскевича. Перемена, случившаяся в Грибоедове, страшно возмутила его друга Дениса Давыдова: Грибоедов, писал он, слишком коротко сблизился с Ванькой-Каином, и, «терзаемый по-видимому, бесом честолюбия, изощрял ум и способности свои для того, чтобы более и более заслужить расположение Паскевича» (6).   

Благодаря Корганову - заслужил. Но, надо сказать, достигнув своего, поступил с Коргановым в точности так, как поступил до этого с не чаявшем в нём души Ермоловым – вычеркнул из своей жизни, решительно и неблагодарно.  «Я вечный злодей Ермолову» (6), - говорил он о своём полярно изменившемся отношении к Ермолову,  «Корганов – подлец», - говорил он о человеке, помогшем ему обрести милость Паскевича.    

Денис Давыдов

Не жаловал Корганова Денис Давыдов, называл «презренным Ванькой Каином, сочинявшим подлые доносы на Ермолова» (7), но с Давыдовым случай особый. Ермолов Давыдову - родственник, двоюродный брат, Давыдов обожал его, стоял стеной. Натура цельная, он не выжидал, как Грибоедов, чем закончится противостояние двух генералов, определил сразу, что до конца будет стоять до Ермолова, и потому всякий, кто Ермолову враг -  враг  ему. Смещение Ермолова, близкого ему человека и достойного полководца, переносил болезненно, и его резкое неприятие Корганова, безоговорочно занявшего сторону Паскевича, понятно и объяснимо. Вот только сомнительным выглядит заявление Денисова о доносах. Трудно поверить, что Паскевич делился с Давыдовым содержанием секретных донесений Корганова, чтобы тот мог давать им оценку как «подлых доносов». 

Низкого мнения о Корганове был полковник Николай Муравьев, в будущем Главнокомандующий на Кавказе (1854-1856): «…поступил к нему (Паскевичу - П. З.) Иван Корганов, прозванный поделом Ванькой-Каином за все плутни и мошенничества, по коим он давно уже сделался известным по всей Грузии. Армянин сей, отвержение рода человеческого, хитрый, умный, низкий, плутоватый…» (7). Нетрудно заметить, что мнение Муравьёва не блещет новизной, по сути это перепевы ртищевского мифа с почти дословными припевами, прибавившие мифу разве что большей художественности. 

Удивительная картина – ни одного конкретного факта, ни одного свидетельства, ни одной истории, одни лишь оценочные суждения, одни голословные обвинения, за которыми может стоять что угодно: неприязнь, обида, зависть, месть, борьба за место.

Впрочем, одно доказательство «плохого Корганова» удалось-таки обнаружить, но оно носит откровенно анекдотический характер.

«Проклятой Корганов», - пишет 23 февраля 1821 года штабс-капитан Александр Якубович полковнику Николаю Муравьеву: «Проклятой Курганов в Нухе закупил все монети и мне не удалось ничего собрать» (8) (орфография и пунктуация сохранены – П. З.).  

Николай Дубровин, военный историк

Осиновый кол в репутацию Корганова вбил генерал-лейтенант Н. Ф. Дубровин, крупнейший историк своего времени, академик, написавший в своём фундаментальном труде «История войны и владычества русских на Кавказе» (Санкт-Петербург, 1888, т.6, сс. 708-709) о Корганове следующее: «…Ермолов арестовал Карганова и посадил его в Метехский замок в Тифлисе. По прошествии некотораго времени супруга арестованнаго, подала Главнокомандующему прошение, в котором просила возвратить семейству отца и мужа.  Ермолов сделал на этом прошении следующую характерную надпись: «Единое неизречённое милосердие государя императора является причиною того, что до сих пор виселица не имела столь великолепного украшения» (9).

И на солнце бывают пятна, и Дубровин, звезда среди военных историков своего времени, подтвердил, что исключений из этого правила нет.  Всё, что им написано выше, абсолютная правда, за исключением того, что она касается не Корганова, а Георгия Бастамова. Корганов и Бастамов оба участвовали в операции по возвращению мятежного грузинского царевича Александра в покровительство российской короны, Бастамов перешёл на сторону царевича и предал Корганова, за что царевич приговорил Корганова к смерти, от которой его спасли, опасаясь гнева русского императора анцухцы, жители аварского села Анцух, давшие временное  убежище царевичу). 

Прошение матери Бастамова ген. Ермолову  (АКАК, т. 6.1, с. 299), резолюция Емолова - см. стр. 300

Дубровин совершает недопустимую  для  присущей историкам его уровня ошибку: принимает документ, известный в историографии как «Прошение   матери Георгия Бастамова   ген. Ермолову, от 8 июля 1818 года», за прошение жены Корганова (!). 

Авторитет Дубровина так высок, а предмет, в отношении которого он допустил ошибку не настолько показался привлекательным для последующих поколений историков, что ошибку эту до сих никто не заметил.

Достаточно взять том 6.1 АКАК (стр. 299-300, док. № 395), чтобы убедиться в сказанном: Дубровин цитирует не прошение жены Корганова к генералу Ермолову, а письмо матери Бастамова к генералу. Ошибку Дубровина, не удосужившись заглянуть в первоисточник, растиражировал в книге «Генерал Ермолов» (2011) наш современник, историк-писатель В. И. Лесин (11).

Мы с Владиславом Георгиевичем Каргановым обращались в издательство, выпустившее книгу Лесина, и к самому автору, письма наши были проигнорированы, после чего нами было сделан публичное обращение к издательству и автору со страниц настоящего сайта,  но и оно было оставлено без внимания.  

«Классическую» характеристику Корганову, в том же духе, нисколько не заботясь о выяснении истины, а лишь повторяя «великих», даёт энциклопедическая справка Института русской литературы (Пушкинского дома) РАН: «Карганов (Корганов, Курганов) Иван Осипович, поручик, адъютант*** И. Ф. Паскевича, известный как казнокрад и соглядатай, прозванный А. П. Ермоловым Ванькой-Каином» (12).

«Известным вором» в книге «Грузия. Перекрёсток империй. История длиной в три тысячи лет» (2017) называет Корганова английский историк Дональд Рейфильд, не разобравшийся, вероятно, что "известным вором" в России называли не Корганова (жил  в 19 веке), а Ивана Осипова (жил в 18 веке), действительно  знаменитого "славного вора и удальца", проникшего в Сыскной Приказ и  продолжавшего творить свои воровские и разбойные дела под прикрытием должности московского сыщика: «Адъютант [Паскевича] Иван Корганов, увёртливый тбилисский армянин, был известным вором (выделено мной - П.З.)и соглядатаем») (13). 

Удивительная картина: так много плохого сказано о Корганове и ни слова не сказано хорошего, будто он и не человеческого рода вовсе, с присущим всем и каждому чёрно-белым окрасом, а исчадие ада. Но более удивительнодругое: филиппик богатство, да нет ни одной из них подтверждения, нет ни факта одного, ни единого доказательства – оценки только, обвинения голословные  да проклятия громкие.  

Но что сказано – то сказано, вписано в историю, в истории и останется. Мы не будем оспаривать сказанное до нас, мы просто расскажем о Корганове, о котором ещё никто не рассказывал – каким он предстаёт в официальных документах государства Российского. В них совсем другой Корганов, не имеющий с образом Ваньки Каина и отдалённого сходства.  И кому же тогда верить: императору, подтвердившему своей подписью подлинность сведений о Корганове, или слухам и оценкам, исходившим от современников Корганова, имевших свои личные причины быть им недовольным? Чему верить: документам или эмоциям?

Облик «другого Корганова» помогли восстановить следующие документы, найденные в разных архивах праправнуком Ивана Корганова, полковником в отставке Владиславом Георгиевичем Каргановым, 

 - Указ Его Величества  Государя Императора Николая Павловича  «Об увольнении от службы состоящего по Кавалерии Майора Корганова» ( от 20 мая 1841 года), 

- Формулярный список о службе и достоинстве состоящего по Кавалерии Майора Корганова ( от 20 июня  1834 года),

- Письма и записки Корганова,  собранные в опись фонда Паскевича генералом от инфантерии военным деятелем и историком кн. Александром Петровичем Щербатовым,

- письмо  Густава Ронна Александру Грибоедову «О клеветах на поручика Корганова»,

- письмо Корганова Великому Князю Михаилу Павловичу, брату Николая I, 

- переписка Корганова с сыном Михаилом Коргановым, морским офицером.

- письма Корганова А. И. Философову, генерал-адъютанту и воспитателю великих князей Николая и Михаила Николаевичей Романовых.

Много интересного заключают в себе эти документы. 

Оказалось, к примеру, что благодаря Корганову одна за другой выбросили белые флаги вражеские персидские крепости Аббас-Абад, Эривань и Ахалцых;

Оказалось,  что благодаря Корганову были приведены в подданство России абхазский и цебельдинский народ и  900 семейств карапапахов; 

Оказалось,  что благодаря Корганову  был склонён в пользу российского правительства  духовный лидер мусульман, персидский муштеид Ага-Мир-Фетта;

Оказалось,  что благодаря Корганову отправился в Санкт-Петербург с извинениями за убийство Грибоедова персидский принц, чем была предотвращена угроза новой войны между Россией и Персией

Оказалось, что благодаря Корганову было обеспечено саботируемое сторонниками Ермолова снабжение продовольствием тающего от голода  отряда Паскевича в Персидском походе;

И когда над Кавказом взметнулось знамя мюридизма, кинувшего «горцев в страшный водоворот борьбы кровавой и религиозной» (13), именно Корганову было поручено начать борьбу с ним.

О другом, неизвестном Иване Корганове, человеке, чрезвычайно далёком от образа мифологического Ваньки Каина, будет рассказано в документально-биографическом очерке «Два портрета Ивана Корганова. Портрет второй, документальный", составленном с максимальной беспристрастностью на основе указанных выше официальных документов.

Мне ничего не нужно было ни придумывать, ни домысливать, задача моя сводилась к элементарному: систематизировать документальные данные и расположить их в хронологическом порядке.

Продолжение: «Два портрета Ивана Корганова. Портрет второй, документальный".

Примечания

* Дочь Потто была замужем за командиром стоявшего в Лагодехи Лорийского полка, полковником Эдуардом Георгиевичем Берхманом, служившего в Лагодехи с 1893 по 1898 год.

** Корганов  никогда не занимал должность адъютанта Паскевича: "…К счастью при Паскевиче находился переводчиком армянин поручик Карганов… Этот Карганов, назначенный штабом Ермолова в карабагаский отряд …оказывал отряду Паскевича немалую услугу" (Щербатов А. П.  Генерал-фельдмаршал князь Паскевич: его жизнь и деятельность. В 9 томах. – СПб, т. 2, стр. 99).

Адъютантами у Паскевича на ту пору были Лейб-гвардии Преображенского полка поручик,  Князь Александр Леонтьевич Дадиан, Лейб-гвардии Измайловского полка поручик  Александр Карлович Опперман, поручик,  граф Фёдор Матвеевич Ламбедорф и  Лейб-гвардии  Конного полка поручик,  Барон Эдмунд Егорович Фелькерзам  (Месяцеслов на 1828 год).

                                               Список использованной литературы

1. Потто В.А. Кавказская война: В 5 томах. Т.3: Персидская война. 1826-1828. - М.:   ЗАО Центрполиграф, 2007. - 527 с.

2. АКАК, том 5, стр. 391, док. № 473  "Всеподданнейший рапорт ген. Ртищева от 3-го сентября 1816 года, № 106».

3. АКАК, том 6.1, стр. 444 - 447, док. 595 " Предписание ген.-м. Кутузову, от 22 февраля 1817 года, № 565.

4.  Записки Алексея Петровича Ермолова во время управления Грузией

http://www.museum.ru/1812/Library/Ermolov/part5.html   

5.  Письмо Грибоедова Паскевичу от 16 марта 1828 г.  РГИА (Ф. 1018. Оп. 8. Ед. хр. 114).  Впервые опубликовано: Дела и дни. 1921. Кн. 2. С. 62—64.                            

6. Денис Давыдов.  Из  записок, в России цензурой не пропущенные. Лондон-Брюссель, 1863 г.  http://az.lib.ru/d/dawydow_d_w/text_0120.shtml              

7. Записки Н. Н. Муравьёва (сентябрь 1826) - Русский Архив, 1889, кн.1, стр. 589

8. Письмо А.И. Якубовича Н.Н. Муравьёву (23февраля 1821 г.)

Текст воспроизведён по изданию: Декабристы. Актуальные проблемы и новые подходы. М., 2008. С. 28-29.

9.  Дубровин, Николай Федорович (1837-1904). История войны и владычества русских на Кавказе: Т. 1-6 / [соч.] Н. Дубровина. - СПб, 1871-1888. -  https://www.runivers.ru/lib/book7662/

10. АКАК, том 6.1, сс. 299-300, док. № 395 «Прошение матери Георгия Бастамова ген. Ермолову, от 8 июля 1818 года».

11. Владимир Лесин. Генерал Ермолов. -  М.: Вече, 2011. -

2. Карганов, Иван Осипович. – Электронная библиотека Института русской литературы (Пушкинсокго Дома) РАН.

13.  14. Рональд Рейфилд. Грузия. Перекресток империй. История длиной в три тысячи лет. – М.: Колибри, 2017. – 608 с.  

14. В. А. Потто. Кавказская война. Том 5. Время Паскевича, или Бунт Чечни. М.: Центрполиграф, 2006 г.

Просмотров: 509

Комментарии к статье:

Добавить Ваш комментарий: