Лагодехи, июнь 2013 года

Два потока, две вихря,  две не терпящие друг друга тенденции властвуют над моим городом. Одна тянет, засасывает его в первобытность, в  сельское состояние жизни и духа, другая, противясь первой,  пытается  превратить Лагодехи в современный город.

От эфирно-масличного завода остались лишь воспоминания

Я знал два Лагодехи. Один - до распада общей страны,  другой - после того, как этой самой страны не стало. Первый ломился от достатка, украшался новыми домами-дворцами. Новейшие  «Икарусы» и «ЛАЗы» бегали из Лагодехи в Тбилиси. Летал самолет,  по нескольку раз в день. Работали  заводы и фабрики. Множество туристов  изумленно взирали  на кричащий богатством и благолепием городок.   

Лагодехи той поры стал для меня эталоном, на который потом, после 1991 года, накладывались картинки нового Лагодехи. Новый явно проигрывал старому, и мне ничего не оставалось, как с горечью и беспомощностью

Районный Дворец Культуры (недострой времен СССР)

наблюдать за изменениями, которые безобразили лицо кровного мне места.

«Сопелизация, - говорил я себе, - Лагодехи осопеливается…». Термин, который, взяв за основу грузинское слово «сопели» («село»), подсунуло мне мое обескураженное сознание.

Превращение Лагодехи из города в село с одноименным названием происходило по вполне  очевидным причинам.  

Сменился состав населения. Одни  разъехались   по дальним и ближним зарубежьямв поисках лучшей доли. Другие, напуганные  новизной и непредсказуемостью разбуженных перестройкой процессов,   - уезжали

Лагодехи, улица Мераба Коставы (бывшая Советская)

на земли дедов и прадедов, на свои исторические родины. Многие - навсегда.

Проданные ими за бесценок дома заняли в основном  жители лагодехских сел.  Вместе с собой они привезли свой уклад жизни, в результате чегово дворах в  обилии появились коровы, овцы, козы и домашние птицы.

Их примеру стали следовать местные, «старые» лагодехцы- из необходимости выжить.

Промышленности, которая, собственно,  и делает город городом, не

Папа-конь - разбиватель лобовых стекол

стало. Прекратили деятельность, разрушены,  разделены на ходовые кирпичи  и металлолом  все местные заводы – эфирно-масличный, консервный, машиностроительный,   табачно-ферментационный, кирпичный, лимонадный, сырмаслозавод. Вместе с умершими предприятиями отпала потребность в инженерах, технологах, рабочих высокой квалификации и управленцах. Эти "лишние люди" составили  еще один, интеллектуальный по составу отряд эмигрантов,который, не найдя себе применения на родине, выехал за ее пределы.

Домашняя живность на улицах Лагодехи - обычная картина

Те же  из них, кто остался, вынужденно обращались  к сельскому труду. Люди, которые раньше не знали с какой стороны подойти к корове, стали обзаводиться хрюкающими, мычащими и кукарекающими созданиями.

Чтобы сохраниться, город  должен был обратиться в село.   И он – превратился. Сегодня  каждое утро на пастбища,  в Алазанскую долину, следуют  коровьи  стада. По дороге туда и обратно они  подъедают цветы и деревья, которыми  лагодехцы извечно украшали пространства перед своими домами. В благодарность за корм непрестанно жующие буренки оставляют на асфальте круглые лепешки своей жизнедеятельности – символ новой лагодехской действительнсти.

Продажа овощей

Город, потеряв промышленность и лишившись налогов, оскудел бюджетом. Перестали чистить арыки и следить за чистотой улиц, красить  фасады зданий и заботиться о своей внешности.

Прошлым летом по городу гуляла семейка лошадей. Когда знакомый мне таксист  попытался объехать стоявшего посреди дороги папу-коня, тот  резким ударом головы разбил ему лобовое стекло.

В фойе так и недостроенного после развала страны районного Дворца Культуры бродят коровы. Спасаются от полуденной жары, щиплют

Утренний выгон коров на приалазанские пастбища

пробивающуюся  сквозь  бетонный пол травку.

По Лагодехи разъезжают повозки и арбы, торгуют овощами.Нередкая картина: «Мерседес», а рядом – ослик «с прицепом».

Есть в этом соединении современного и прошлого  некая  умилительная самобытность, но все равно грустно: смотреть как твой Город на твоих глазах   превращается  в большое и неухоженное село.

Впрочем, не все так безнадежно. С прошлого года, заметил я, в Лагодехи начал набирать силу противоположный процесс – калакизация ( от груз. «калаки»- «город»). Процесс возвращения  Лагодехи в присущее ему ранее состояние  города.

В город новый, город, которого я не видел и не знал ранее.  И этот новый, третий в моей жизни  Лагодехи, мне нравится.  Впервые  за последние 20 лет.  Движение вперед, движение вверх  не может не радовать. Это как радость от того, что родной тебе человек, казавшийся безнадежно больным, стал выздоравливать.

Но об этом - в следующей заметке. 

Фото автора

Просмотров: 3733

Комментарии к статье:

Добавить Ваш комментарий: