Мой Лагодехи. Поездки в Лагодехи (Из воспоминаний Татьяны Романюк)
Автор: Татьяна Романюк |
Добавлено: 16.06.2013 |
|
|
Татьяне Романюк было 15 лет, когда она впервые отправилась в Лагодехи самостоятельно |
В 15 лет я впервые отправилась в Лагодехи самостоятельно, без сопровождения. Раньше, из тех городов, где проходила папина служба, к бабушке меня привозили родители, а один раз за мной ездил дедушка.
60-е годы - вполне безопасные времена, когда люди были дружелюбны и всегда готовы помочь, если в этом появлялась необходимость. О маньяках, похищении детей, выкупах тогда никто не знал. Грузия в этом плане была как бы эталоном гостеприимства, родители, наверное, были уверены, что где-где, но в Грузии, случись какая со мной беда, люди мимо точно не пройдут. Забегая вперед, скажу, что в этом они оказались правы.
В тот раз родители посадили меня на поезд, проходящий через город, в котором мы в то время жили, и я поехала – одна!
До сих пор не пойму, почему ни их, ни меня не беспокоил тот факт, что поезд прибудет в Тбилиси в 2 часа ночи и что на вокзале меня никто не встретит. По задумке родителей я должна была дождаться на железнодорожном вокзале утра, затем добраться до автовокзала и сесть там на автобус до Лагодехи. В принципе, маршрут мне был знаком по предыдущим поездкам с родителями.
Мне попались очень симпатичные соседи по купе - молодая русская женщина с ребенком и дедуля-пасечник с Кубани, который ехал в Грузию навестить брата. Женщина выходила раньше, часов в 8 вечера. Провожая ее к выходу и подавая вещи, я держалась за дверной проем. В это время какой-то мужчина, проходя между вагонами, здорово прищемил мне дверью палец. Боль была невероятной, средний палец распух, а ноготь мгновенно стал темно-синим.
Состав тронулся, ни врача, ни медсестры в поезде не оказалось. Кто-то из пассажиров, имеющий медицинское образование, посоветовал обязательно, по приезде в Тбилиси, обратиться в медпункт и сделать противостолбнячный укол. Оставшееся время в пути я нянчила руку, обмотав ее полотенцами и пытаясь унять боль.
Дедок, видя мое отчаянное положение, как мог, отвлекал меня рассказами о пчеловодстве, убаюкивая ласковым южным говорком.
От него я узнала, что пчеломаток, оказывается, можно заказывать по почте наложенным платежом. Втайне от жены, он накопил денег и выписал целых пять штук. О приходе бандероли ему сообщил доверенный человек, работавший на почте. Пришлось признаться старушке и убедить ее в необходимости выкупа. Когда переговоры, вернее, уговоры противившейся супруги успешно завершились, счастливый дед пошёл на почту и принес бандероль домой.
При вскрытии конверта первая особь вылетела в окно, вторую, пытаясь поймать, полотенцем прихлопнула бабулька, третья тоже как-то пострадала. Честно говоря, уже не помню, что стало с остальными, но тогда я была чрезвычайно благодарна деду за этот «психонаркоз» .Через какое-то время боль поутихла, и я стала проваливаться в сон.
В эту самую минуту дверь купе с грохотом отъехала, и кто-то стал громко кричать. Я открыла глаза и увидела нашего молодого проводника-грузина. Похоже, это был его первый рейс, и он не очень хорошо представлял себе свои обязанности или попросту их игнорировал.
Как потом оказалось, он не удосужился предупредить нас о прибытии, а мы, по причине дедулиной рассеянности и моего болезненного состояния, не следили за временем. Обнаружив нас в безответственно расслабленном состоянии, проводник сначала остолбенел, а потом страшно рассердился. Оказалось, что все пассажиры давно сдали белье и вышли, а состав проследовал в тупик. Поскольку проводник потребовал немедленно покинуть поезд, мы с дедулей спешно похватали свои вещи и в темноте, по «буеракам», спотыкаясь на переплетающихся рельсах, стали пробираться к зданию вокзала.
Дедуля меня не бросил, а передал «в руки» вокзальному милиционеру, объяснив ситуацию. Молоденький парнишка-грузин
|
Железнодорожный вокзал г. Тбилиси. 60-ые годы 20 века |
сразу проникся моей проблемой и, не мешкая, препроводил меня в вокзальный медпункт. Нас встретила полная, полусонная женщина в шлепанцах, которая не сразу поняла, чего от нее хотят. А разобравшись, задала вопрос, который мы никак не ожидали услышать: «Вакцина с собой?». Получив отрицательный ответ, развела руками. Милиционер был озадачен, но не растерялся и принял решение сопроводить меня в железнодорожную поликлинику, которая находилось на вокзальной площади. Как сейчас помню, было это 2-х этажное здание из красного кирпича, старинной, царской, быть может, постройки. Вокзальные часы показывали полтретьего ночи. Массивная входная дверь поликлиники была заперта изнутри, а за ней – ни звука.
Мой спаситель стал изо всех сил колотить в нее кулаком, и через некоторое время послышались шаркающие шаги. На крыльцо вышла маленькая, сухонькая старушка-санитарка. Выслушав эмоциональную речь милиционера, к которой я, к сожалению, ничего не могла добавить, так как разговор шёл на грузинском, санитарка жестом предложила нам следовать за ней. Она растолкала двух сладко спавших парней, оказавшихся студентами-медиками, и велела им заняться моей рукой.
По тому, как они озадаченно рассматривали предстоящий им «фронт работ», и, кажется, не очень понимали, что предпринять, я решила, что ребята были студентами первого, в лучшем случае второго курса института. Мне было очевидно, что мой случай для них и первый, и сложный, и что делать со мной – им совершенно непонятно. Тем не менее, посовещавшись, они велели мне лечь на операционный стол. Я не поняла, зачем - ведь у меня рука?! Но меня предупредили, что без наркоза от болевого шока я могу упасть в обморок и потерять сознание. Пришлось подчиниться, к тому же меня успокаивал тот факт, что рядом, за дверью, сидит милиционер - мой гарант безопасности, который, если что, за меня постоит. Склонившиеся над пострадавшей рукой студенты продолжали свой консилиум, пока не сообщили мне о своем решении - отпилить ноготь совсем. Приступив к операции, они время от времени привлекали мое внимание, демонстрируя промежуточный результат.
С другой стороны стола, поглаживая мою вторую руку, старушка-санитарка ласково спрашивала: «Что, милая, гулять приехала?». Меня так ошеломил ее вопрос, что я перестала ощущать боль от студенческих манипуляций.
Позже где-то вычитала о действенном способе повысить болевой порог - путем парадоксальных воздействий, в том числе словесных. Действительно, помогает. Я на старушку не сердилась, а скорее была в ступоре и, в тоже время, понимала комичность ситуации. По большому счету, было видно, что она, по-своему, мне сочувствовала и симпатизировала и хотела наставить на путь истинный. Было что-то материнское в ее интонации.
Студенты возились со мной довольно долго. Но, в конце концов, ноготь был отпилен, рука – забинтована, в результате чего она стала похожа на большую белую кеглю. Перевязочного материала не пожалели, компенсируя этим, наверное, отсутствие вакцины.
Оставшийся кусок ночи мы с милиционером пересидели в его милицейском газике на вокзальной площади. К моему удивлению и радости, мой благодетель не пытался со мной заигрывать: он мне искренне сочувствовал, не говоря уже о том, что был «при исполнении»…
Стояло раннее утро, когда я уселась в автобус на Лагодехи. Просыпалась Грузия, просыпался Тбилиси, в нескольких часах езды от меня лежал мой Лагодехи. И там, в нашем доме, знала я, суетится в ожидании моего приезда бабушка, готовит, как всегда, что-то вкусненькое.
Бабушку расстроил вид моей руки, честно говоря, я и сама сомневалась в том, что ноготь отрастет и мысленно уже оплакивала перспективу на всю жизнь остаться «девушкой без одного ногтя». Бабуля решила, что меня следует немедленно показать ее знакомому, «очень хорошему фельдшеру». Что мы тотчас и сделали. Тот внимательно осмотрел палец и вынес вердикт - все будет хорошо! Потом - несколько промываний в марганцовке, пара перевязок, и рука пошла на поправку.
Через год я снова отправилась в Лагодехи. Поезд следовал из Ставрополя, и в Цнори, ближайший к Лагодехи пункт, прибывал ближе к вечеру. В этот раз меня ждало новое приключение. Последний автобус до Лагодехи уже ушел, а в кассе автовокзала я с ужасом узнала, что следующий будет только завтра.
Я стояла в растерянности на остановке в чужом городе, не представляя, что мне делать. Я даже не знала, есть ли в Цнори гостиница, да и будь она, страшно было мне, юной девчонке, селиться в одиночку. Солнце между тем опустилось за невысокие холмы, а я всё стояла на одном месте, чувствуя, как во мне поселяется и растет паника. Между тем, ситуация становилась всё хуже. Я заметила, как вокруг меня «нарезают» круги сомнительные личности. Бежать мне – некуда, кричать – некому.
И тут, уж не знаю, откуда она взялась, ко мне подошла местная жительница, пожилая грузинка. Она моментально оценила происходящее и, выяснив, в какую я попала переделку, предложила переночевать у нее в доме. Я сразу же согласилась.
Ее семья встретила меня, как дорогого гостя. Совершенно неизвестные мне люди накормили и напоили меня, успокоили и заверили, что все будет хорошо. Так оно и случилось. Меня уложили спать, а утром проводили на автобус.
Я до сих пор с благодарностью вспоминаю эту цнорскую семью. Уже позже, общаясь с грузинами, познавая их традиции, черты характера, я поняла, что сердечность и хлебосольство у них в крови. В том, что это так, я убеждалась неоднократно.
Но тот случай с сердобольной женщиной-грузинкой и её домочадцами, давшими мне кров, еду и защиту, запомнился особенно ярко.
Фото: из архива автора Просмотров: 4009
|