Семья Михайловых с соседями. Лагодехи, середина 20 века

Михайловы, мои русские предки, как и большинство  первопоселенцев  Лагодехи,  быстро переняли у грузин навыки выращивания винограда и производства вина и чачи.  Со временем, сближаясь с грузинами, русские освоили и грузинские традиции застолья, внеся в них немалую толику демократизма.

Не знаю как при родоначальнике Артамоне Ивановиче, но при моем дедушке, по рассказам взрослых, в нашей семье в застольях употреблялось сухое или крепленое вино. Обязательной фигурой за столом был тамада. Он произносил тосты, следил за порядком в компании,   пресекал нарушения застольного регламента.

На столе всегда стояла чача, виноградная водка, которую в Лагодехи гнали во всех русских семьях, - не выбрасывать же мезгу. Пили чачу редко, в небольших количествах, исключительно в мужских компаниях, под настроение или для согрева на охоте и рыбалке. Чача,  кроме того,  играла роль денег. Женщины в войну, да и после нее, расплачивались чачей  с наемными рабочими. За бутылку в те времена можно было решить массу мелких домашних проблем.

 Виноград разводили на приусадебном участке. Самым распространенным, самым любимым  сортом винограда у русских была «изабелла» (большинство лагодехцев  предпочитают называть «изабеллу» «одессой» - ведущий сайта). Неприхотливый виноград с темно-синими,  очень ароматными ягодами, покрытыми толстой кожурой – мы её называли «шкуркой». При раздавливании ягоды зубами шкурка лопалась и сочная, вкусная ягода выстреливала в рот.

Изабеллой  заплетали беседки во дворах, создавая под ними тенистые летние столовые.  Под этими беседками обедали, дремали после обеда, играли в карты и нарды.

На углу Закатальского шоссе и улицы 26 комиссаров (сейчас Важа Пшавела –ведущий сайта) жила семья Тандиловых.  Перед войной в цокольном этаже их дома  продавалось вино на разлив и там же, во дворике, на импровизированных столиках-бочках частенько сиживали  старожилы из Калиновки (прилегающее к Лагодехи село, около 50 лет назад включено в состав Лагодехи- ведущий сайта).

Наш дом находился рядом с тандиловской винной точкой, и народ, который приходил туда выпить  кахетинского, всегда был, как говорится, на слуху и на виду. Чего никогда мы не слышали от посетителей винного духана, так это матерной ругани, ссор и  драк. Люди не пили в одиночку, всегда в компании, и не помню, что бы когда-нибудь среди них были сильно пьяные. И еще никогда не произносили «тостов» типа

Михайловское застолье в заповеднике

«Ну, будем», «Ну, поехали» или «Ну, давай». Говорили долго, красиво и содержательно – о родителях, о родной природе, о родине. Или просто шел застольный разговор «за жизнь», перемежаемый тостами; звучали шутки, подначки, анекдоты и байки. Запомнилось, как один из завсегдатаев сказал: «Эти, молодые, хвастаются друг перед другом, кто сколько бутылок выпил. Мы в молодости вино не бутылками, а ведрами мерили».  Это говорили крепкие, закаленные мужики,  их молодость явно пришлась на бурный и неспокойный 19 век.

Мы, ребятня, легально приобщались к вину довольно рано, лет в двенадцать-четырнадцать. Считалось, что мы достаточно созрели, чтобы на праздники могли выпить рюмочку подсахаренной изабеллы.  И не одну.  Первую рюмку   пили   за причину застолья (за виновника торжества или за праздник), вторую, обязательную и до дна, - за родителей, третья и последняя называлась благодарственной – это когда пили за нас, а мы, согласно застольному этикету, должны были поблагодарить собравшихся за их пожелания нам здоровья и успехов.  После третьей рюмки нас решительно отправляли в постель. Исключение давалось на Новый год, единственный день в году, когда можно было не спать до утра.

Ни одно застолье не обходилось без песен.  Пели русские песни «Степь, да степь, кругом», «Ямщик, не гони лошадей», «Бродяга», эти песни были самыми любимыми в нашей семье. Украинские нравились, особенно «Розпрягайте, хлопцы,  конив», «Рэвэ та стогнэ Днипр шырокый». Их пели в каждое застолье,  часто путая русские и украинские слова.  И как же – без грузинских! Пели полушуточную «Мохевис кало тинао", грустно-патриотическую «Вайме, чемо венахо» и «Мравалжамиер» - грузинские «Многия лета».

Особой песнью была песня о Кавказе. Она как-то очень соответствовала тогдашнему мироощущению. Что мы, разные по национальности, живём одной большой и дружной семьёй, что у нас одна родина, которую мы безумно любим, – Кавказ, что мы – кавказцы, люди с особой моралью, честью и достоинством.

Песню  пели под тост о Кавказе,  без этого тоста не обходилось ни одно застолье.

За Кавказ мы поднимаем чаши

И сердца соединяем наши,

Мы кавказской не уроним чести

И до самой смерти будем вместе.

Застолье в семье Михайловых-Чикваидзе

Яркие воспоминания сохранились у меня о довоенных встречах Нового Года. Готовилось много всяких вкусностей, одну из комнат дома, обычно столовую, украшали разными самодельными и заводскими  гирляндами. Ёлок тогда в продаже не было, но выход был найден. В нашем доме в те годы стояла  кадка с  кустом лимона, который регулярно плодоносил. Так вот, ёлочные украшения развешивались на лимонном дереве. В первый раз мы радовались, наряжая в предновогодний вечер лимонный куст игрушками, а потом, во второй раз, – утром, находя под лимонным кустом подарки. Как всякие дети,  верили, что их приносил нам ночью, когда мы спали,  добрый  дед Мороз.

За новогодним столом всегда было многолюдно и весело. Тамадой и заводилой всех игр, хороводов и домашних концертов была тетя Аня. А мы, дети, пели и танцевали под патефон.

Это сейчас провожают Старый год, но тогда такой традиции  не было. За стол садились за несколько минут до наступления Нового Года и с нетерпением ждали, когда наши старинные

В середине 20 века в Лагодехи лимонное дерево в кадке наряжали на Новый год как ёлку

напольные часы отобьют двенадцать раз.

С двенадцатым ударом пили за Новый год, и уже через минуту в городе начиналась беспорядочная стрельба, сливавшаяся в непрерывную канонаду. Эхо по ущелью от дуплетов стояло – будь здоров! Таким образом  лагодехцы приветствовали приход Нового года. Модных нынче петард в те годы не было и в помине,  зато в каждом доме имелись  охотничьи ружья,  так что   пострелять  из чего  - имелось!

В первые новогодние дни было принято наносить визиты родственникам и соседям. К нам, в свою очередь, могли  заявиться в любое время родственник или соседи, и мы должны были встретить и угостить их.  В каждом доме до Рождества, а то и дольше стоял,  накрытый самой красивой скатертью,   стол с вином и сладостями. В тарелках горкой лежали конфеты, печенье, чурчхелы, козинаки и  фрукты. Люди заходили с поздравлениями на короткое время: произносили пару тостов, выпивали-закусывали и шли дальше – за день иногда надо было поздравить пять-шесть, а то и более семей. Бывало и такое, что визит, планируемый на пятнадцать минут,  плавно перетекал в капитальное, многочасовое  застолье.

Почти семьдесят лет прошло с описываемых времён. В воспоминаниях пожилые люди часто   хвалят старое время и поругивают новое. Я  не буду  ни хвалить, ни хаять – старое время было прекрасным, у нового  тоже немало своих достоинств.

Вот только лимонное дерево, - наряженное словно  невеста,  с горящими шарами плодов, пахнущее цитрусами, - до сих пор стоит у меня перед глазами.

Лучшая новогодняя ёлка в моей жизни.

Фото: из архива автора

Фото лимонного дереве - с помощью Google 

Просмотров: 4002

Комментарии к статье:

Добавить Ваш комментарий: