Первое и второе поколения:  Артамон и Николай

В конце пятидесятых годов девятнадцатого века в Лагодехах, неподалеку от военных строений,  появляются первые домики слобожан. Это отставники русского  полка, отслужив Государю, остаются  жить по месту службы. Решаются единицы:  идет война, и жизнь вне метровых стен казармы, без верных друзей, опасна...

Константин Ираклиевич Чикваидзе, правнук Артамона Михайлова, с правнучкой Лейлой

В  шестидесятых годах, с окончанием Кавказской войны, в Заалазанье, как и на всём Кавказе, воцаряется покой,  и число желающих остаться в благодатном месте начинает прибавляться.

Среди тех, кто дожил до умиротворения края и заслуженно вкусил приволье проживания в нём, был   Артамон  Иванович Михайлов.  Грудь  его при выходе в отставку украшали четыре креста, что свидетельствовало о храбрости, верности присяге  и  солдатском везении. За верную службу царю и отечеству отставной крестоносец  получил в восточной части Лагодеха две десятины  земли (2,9 га).

За давностью лет так и остались неизвестными многие детали биографии Артамона Ивановича. Откуда он родом? Год рождения, родители? Когда был призван в армию, за что получил награды? Наиболее вероятно, как считает  Константин Ираклиевич Чикваидзе, его прадед родился в Царских Колодцах (сегодня - Дедоплис Цкаро), где мог служить в так называемых «женатых» ротах его отец Иван Михайлов.

Поздно бросился изучать свою родословную Константин Ираклиевич, не успел… Не кайтесь, уважаемый, Вы многое сделали, в чём читатель может далее убедиться.

У Артамона был младший брат Петр. Он жил поначалу в Царских Колодцах, но как-то приехал в гости к Артамону в Лагодех, осмотрелся по сторонам и сказал: переезжаю. Понравилось Петру место и он перебрался  в Лагодехи – поближе к брату, горному воздуху и речкам студёным.

Стал каждый из братьев своей жизнью поживать. О Петре Ивановиче   Константин Ираклиевич мало что знает.  Наверняка известно,  что был у того сын Николай, так как  в конце 80-ых годов прошлого века в Тбилиси проживала  внучка Петра  - Анна Николаевна, а в Лагодехи – внук, старый холостяк Илья Николаевич.  А на Третьей Калиновской улице обитала  вторая внучка, Маня, работала в Калиновском колхозе.

Но воротимся  к старшему брату, Артамону Ивановичу, прадеду  Константина Ираклиевича.

Выйдя в отставку, столкнулся Артамон с больным для лагодехских отставников вопросом  – на ком  жениться. В Лагодехах, штаб-квартире, гражданского населения не было, а значит не было  и  невест.  Вокруг одни мужчины – полк целый. Да три десятка домов таких же поселенцев, как сам  Артамон. Кто с детьми, только деткам всего по несколько лет, недавно народились.  Ближайшие невесты  – за десятки вёрст в кахетинских сёлах, грузинки, но какой кахетинец отдаст дочку за чужака  да еще и в русскую слободку?

Искать невест ехали в Царские колодцы.

Знатным  местом были тогда Царские Колодцы. И Пушкин там бывал, и Александр Дюма, и Лермонтов, декабристы ссыльные. Русская культурная и военная столица Кахетии, с лоском аристократическим. И невестами богаты были Царские Колодцы - русские там за три десятка лет до Лагодех поселились,  успели невест нарожать и вырастить.

Не из легких была задача – понравиться избалованным мужским вниманием царскоколодцевским девицам. Но Артамон - понравился.  Некоей Татьяне Ивановне, и она, - покоренная, влюбленная,  – изящно сделав ручкой  местным ухажерам, отправилась за Алазань, к синеющим вдали горам.

Земельный надел Михайловых в Лагодехи

Земельный надел молодой четы Михайловых занимал большую площадь, на которой  сегодня расположено не менее тридцати домов ( см. спутниковое фото).   Артамон Иванович  в сорока метрах выше просеки, что пересекала весь Лагодех с запада на восток, и после замирения стала зваться Закатальским шоссе, поставил одноэтажный бревенчатый дом.  С двумя лестницами: одна с выходом во двор, на вторую Слободскую улицу (26 комиссаров-Важа Пшавела), вторая –  в сад. Оставшаяся свободной  земля пошла  под огород, фруктовый сад,  пасеку и скотный двор.  Дом Артамон Иванович поднял над землей почти на метр  – для сухости,  для обзору лучшего, дрова под верандой сложить, другое какое добро… Стены дома снаружи и изнутри выкрасил известью,  на окна навесил голубые ставенки. Каждый вечер ставни закрывались и замыкались кованой поперечиной со штырём, а утром обязательно открывались.  Вдоль веранды  вагончиками расположились четыре  комнаты и чулан.  Двери из комнат выходили на веранду, на юг, с видом на далёкие холмы Цив-Гомборья на правом берегу Алазани. С тех пор и пошла такая "мода" среди лагодехцев: веранда должна непременно на юг глядеться.

Дом отапливали дровяной печкой, да не одной, двумя, – по  печке на две смежные комнаты. На  одной из печек  зимой готовили пищу и там же, в комнате, служившей  кухней и столовой, принимали пищу. Летом еду готовили на дворе, в летней кухне, под навесом.

Построив дом и женившись, Артамон Михайлов всецело отдался  сельским занятиям. Сад, пчёлы, скот и огород  - четыре столпа благополучия лагодехского крестьянства, они забирали у семьи Михайловых всё свободное время.  Жадных до мирной жизни вчерашних служивых  физический труд не останавливал. Кому  не хватало надела, те осваивали дикие земли южнее слободки, в Алазанской долине. Семижильные,  хваткие  до работы  Артамон  и Татьяна тоже распахали там  целину и завели  посадки зерновых. Позже, когда Лагодехи накрыла табачная лихорадка, занялись выращиванием табака.

В те времена Лагодехи был настоящим раем для пчёл, урожаи мёду выходили богатые, и не было в слободке русского мужика, который бы не имел дома дымаря и  двух-трёх десятков ульев. У Артамона  ульев было не тридцать - триста. А как всякий уважающий себя  хозяин он держал дома ещё всякую живность: буйволов, коров, лошадей, свиней, коз,  кур, гусей, уток и индюков. Семья росла, но продуктов - и мяса, и молока, и фруктов, и овощей -  всего было много, голодными  не сидели.

Перед Новым годом резали свиней, мясо коптили, тушили, делали колбасы и  сальтисон.  Фрукты сушили,  варили с сахаром.  Приспособились  хранить свежие яблоки и груши, хурму и  виноград -  додерживали до марта-апреля. В деревянных бочках солили  капусту и огурцы, мочили  арбузы и яблоки.

Лагодехи. Дом Артамона Ивановича Михайлова

Сад  хорошо плодоносил.  Каждый вечер Татьяна Ивановна ходила на плац, носила солдатам фрукты. Баловала и парным молоком, того в хозяйстве тоже было в избытке. Не она одна- многие хозяйки подкармливали таким образом солдат. Из неизбывной славянской жалости к подневольному, из незабытого в слободке чувства принадлежности к военному племени, из уважения к солдатскому труду… (Традиция «подкармливания» солдат сохранилась в Лагодехи до второй половины 20 века).

Ни  рабов, ни  батраков в слободке не  держали, обходились своими силами. Артамон управлялся сам, но если работа сказывалась  ему непосильной, звал  друзей и соседей «на помочи». (О традиции «помочей, как о характерной особенности лагодехской русской жизни,  я расскажу  в отдельном повествовании).

Татьяна Ивановна тянула хозяйство наравне с мужем, не забывая при этом и  о своем сугубо бабьем деле. Первым родила Федора, вторым - Петра, третьим - Александра, пятым, последним, -  Василия. Четвертым на свет, что-то около 1878 года,  появился Николай,  дедушка Константина Ираклиевича.

К началу двадцатого  века  число жителей Лагодехи с фамилией Михайлов(а)  составило около тридцати человек.  Для местечка, в котором, по данным словаря Брокгауза и Эфрона, в 1896 году  проживало  250-300 человек,   это очень много -  десятая часть  населения.

Первыми из отчего дома выпорхнули  старшие сыновья – Пётр, Федор и  Александр.  Отец нарезал  каждому  земли,  и стали они жить большой общиной – врозь вроде бы, но рядом. Женились  на своих, русских девушках. Федор  взял в жены  Ардатову Марию, Петр женился на Куциной Любови, Александр венчался с Настенькой  Климович.

У каждого из братьев судьба по-своему сложилась.

Фёдор пошёл по чиновничьей стезе. Начальство доверило ему заведование лагодехской почтой. Фёдор и Мария дали жизнь, взрастили и воспитали пятерых детей. Двое сыновей стали офицерами, третий, Борис,  доктором наук, ученым-филологом. Дочь Елена подалась в учителя, преподавала  математику в лагодехской школе, а младшая, Людмила,   избрала судьбу домохозяйки.

Второй брат, Пётр, работал в Лагодехи лесозаготовителем. Пропадал в горах и лесах. Что там и как приключилось, Константин Ираклиевич не знает. Только привезли однажды Петра Артамоновича  из лесу мертвым. Убили лезгины.  «Мусульмане не остыли враждой ( к русским – П.З), нередко встречаются кровавые расправы», писало об  обстановке вокруг русских поселений на Лезгинской кордонной линии одно справочное изделие конца 19 века. Пётр, по-видимому, стал жертвой именно этой, неостывшей  вражды.

На руках овдовевшей жены Любови  осталось шестеро детей. Не бросила ее Михайловская община, помогла поставить ребятишек на ноги.

Леонид Петрович Михайлов, врач-рентгенолог, усыновивший аварского мальчика Актая. Закаталы, 1930 г.

На лезгин зла не затаили, напротив, проявляли милосердие, не отказывали в добрых чувствах. Сын убитого Леонид,  став взрослым, поселился в Закаталах,  в сердце бывших Джаро-Белокан, враждебного русским союза вольных лезгинских обществ*, где работал врачом-

Слева направо: сыновья Артамона Михайлова -Александр, Фёдор, Николай; в нижнем ряду соответственно их жёны -  Анастасия Климович, Мария Ардатова, Анна Бурухина; в центре  - Татьяна Ивановна, жена Артамона Михайлова.                    Лагодехи, ок. 1912 года.                   Фото: Тер-Никогосянц

рентгенологом.   После смерти собственного сына, Леонид усыновил лезгинского мальчика Актая, а несколько позже еще одна из Михайловского рода, Анна Николаевна  удочерит лезгинскую девочку Патимат. Четыре дочери Петра – Катя, Саша, Таня, Надя  - разъехались по Союзу,  сын Пётр погиб во время войны.

Александр Артамонович, третий брат, крестьянствовал в Лагодехах. Имел двоих сыновей. Один, Михаил, стал военным, умер в Ленинграде, второй работал  бухгалтером в Лагодехи и Гаграх, умер в Лагодехи.

После того, как старшие сыновья покинули отчий дом, с родителями остались двое: Николай и младший Васенька.

Васенька с детства  мечтал  стать офицером и, закончив школу, поступил в офицерское училище. Служил  в царской армии,   вырос от младшего офицера  до полковника и, при выходе в отставку,  был жалован – за безупречную службу - дворянским званием. Вернулся в Лагодехи, построил по соседству с братьями дом  и поселился в нем с женой и двумя детьми. Его мечтам о большой семье, -  как у братьев, как у отца,  –   положили конец большевики.  В феврале 1921 года в Лагодехи из Азербайджана вошла 11-ая Красная Армия. Василия как бывшего царского офицера  арестовали, отвезли в Тбилисскую тюрьму и  расстреляли, сказав приехавшей на свидание матери, что сын её – собака,  и смерть ему была – собачья. Сын  Василия  Петр, несмотря на такое пятно в биографии, смог поступить в институт и стать инженером. Отечественная война убила последнего и единственного продолжателя Василевой ветви семейства Михайловых.

Патриарх фамилии Михайловых в Лагодехах Артамон Иванович  умер много раньше описываемых событий, до поступления Василия в военное училище.

Часть надгробной плиты  офицерского захоронения на грузинском кладбище  Лагодехи

Со смертью отца встал вопрос: как делить отцовский дом.  Вопрос, собственно, и не  вставал. Старшие братья Николая были с жильём и хозяйством,  Василий тоже отказался – ближайшие два-три десятка лет  он настроился провести в казармах и на съемных квартирах. Комодов и кроватей не делили, денег не требовали, решили:  дом оставить Николаю и  маменьке, которая остаётся с Николаем жить.

Так Николай Артамонович  стал   хозяином  первого михайловского дома – храма, родового гнезда, главной обители  Михайловых в Лагодехах.

Артамона Ивановича похоронили на офицерском кладбище в полковом саду, что находилось в южной части слободки, в полукилометре ниже сегодняшнего автовокзала.

В 30-годах 20 века кладбище, на котором стояли великолепные памятники,  сровняли с землей. Население посёлка росло, и коммунистический прагматизм в компании с ненавистью к прошлому сделали своё дело. Сегодняшние жители, роясь в огородах, нет-нет да и находят на своих участках разбитые могильные плиты и мраморные  сколки   со старых могил.

Фото:  из семейного архива Константина Чикваидзе; фото "Часть надгробной плиты..." - Пётр Згонников

Примечание. * Правильно говорить  не  «лезгинских обществ», а «аварских»; говоря «лезгинских», я всего лишь следую исторической традициие, так как  в то время  и русские,  и грузины называли всех дагестанцев и джаро-белоканцев  лезгинами – автор.

                                                                                       Продолжение следует

                                           Анонс ко второй части очерка "Михайловы. История семи поколений" 

"Как-то в Лагодехи из Санкт-Петербурга приехала команда егерей, сопровождавшая одного из Демидовых.  В составе команды был  Пётр Бурухин, егерь из Гатчины, а с ним двадцатилетняя дочь, красавица Анна.  Николай Артамонов увидел девушку и понял, что погиб..."

Просмотров: 5394

Комментарии к статье:

Добавить Ваш комментарий: