Шота Эриашвили. Фото автора

Шота Эриашвили  - учёный-зоолог.

Шота мой друг.

Шота не как все.

Когда предприимчивые грузины в 80- х  сколачивали капиталы,  Шота,  как мне помнится,  изучал жизнь чего-то мышеподобного.  Где-то за облаками, на альпийских лугах и на заальпийских высотах.

Лагодехи. Гора Хочал-Даг

Когда кто-то старательно выводил в блокнотах телефоны нужных людей,  Шота отмечал в лесу места, где зацветают  редкие цветы  и гнездится кавказский тетерев.

Лес знает, как разведчик легенду. Два десятка лет назад, в феврале, пришел в мой лагодехский дом с  букетиком подснежников. Подарок моей будущей супруге,  в связи с

Сказка лагодехского леса

помолвкой.   Город был  укрыт полуметровой шубой снега, в лесу снег доходил до пояса. Как он их нашёл?

Шота был в этом  миру,  но не из этого мира.

Мир,  в котором говорили красивые слова, а делали недобрые дела, его не устраивал. Он  бился,   как мог, но скорее не за результат, а за свои принципы, за право оставаться самим собой. За право называть себя человеком.  Начальство его терпело, ему прощали – за знания, наверное, за ум, преданность делу. Может,  насолил недостаточно горько, может, от незаменимости  - только  на пенсию  Шота ушёл после семидесяти.   Для  сегодняшней Грузии  такие долгоработники  -   редкость.

"Шота, я тебя не боюсь..."

Не хочу идеализировать  Шоту.

Хочу лишь сказать, что он принадлежит к той  породе людей, которые имеют мужество сказать правду в лицо. Зарвавшемуся хаму от власти - тоже . В предзакатные советские мы храбрились по своим кухням, а люди, подобные Шоте,  говорили, что думали.

В Лагодехском заповеднике

Он даже внешне не как все.  Высокий голубоглазый  грузин, с рыжевато-вьющимися волосами.  Эриашвили… Не потомок ли он о тех эров,  что  населяли Закавказье   более двух тысяч лет назад? Ведь были они, как и Шота, людьми статными и высокими ростом (Страбон).

Мама у Шоты русская. Это следствие той, широко известной «моды» 30-60 годов, когда в сознании двух народов что-то рухнуло, и грузинские парни стали один за другим жениться на  русских девушках.

Шота - дитя «лагодехской цивилизации», на нём следы той ауры,  которая когда-то светилась над моим городом и проявлялась – в двуязычии, в мягкости характеров, отзывчивости и вдумчивости, в беззлобности и  терпимости.

Подснежник лагодехский - Nivalis lagodekhiana

И жена у Шоты русская, синеглазая Катя. В 2003 году, когда в Лагодехи было особо голодно, а Шота месяцами не получал своей двадцатидолларовой  зарплаты, Катя спасала семью тем, что пекла хлеб. Русский хлеб,  в русской печи. Себе и , своим, соседям. А Шота увлёкся  разведением киви, популярного  тогда для Лагодехи пришельца.

Недавно  Шота  вышел на пенсию, живет как жил:  с Катей. В двадцати  метрах от леса. Из окон его дома слышен неумолчный шум горной речки. Иногда приходят в гости друзья, приезжают из-за границы знакомые учёные.  Навещают дети.  Дочь далеко, бывает редко,

Шота и Екатерина Эриашвили. Фото автора

а сын, Богдан, чаще - тот рядом,  в Тбилиси. Пошёл «по компьютерной линии», классный программист.

У Шоты есть вполне понятное и соответствующее его роду занятий  хобби – фотографирование. Я помню, как он начинал с какими-то пионерскими камерами, потом у него был роскошный то ли ФЭД, то ли Зенит, после - мыльницы, и , наконец, понемногу, но долго отказывая себя во многом, купил он несколько лет назад настоящую оптику.  С этим огромным, выплывающим объективом, солидным весом и  названием какой-то  известной  фирмы.

Шота  - первый и главный фотограф  заповедной жизни Лагодехского ущелья.  Именно жизни. Мне показалось, что Шоту  не интересует   красота лагодехской природы, как таковая. Панорамы Лагодехи у него я точно не видел .

Объект его творческого интереса  не ландшафты  и  не пейзажи. Не красоту природы  он ловит в кадр, а  её  первобытную  мощь,

Шота Эриашвили. Азербайджан, ловля форели в горной реке.  Около 30 лет назад

извечность и величие.  Но ещё более его привлекает загадка природы, движение, что происходит внутри неё   - Жизнь.  И он её снимает, долго, трудно и не всегда успешно. Месяцами разведывая, где прикорнёт на отдых оленёнок или высунет из зарослей  папоротника морду заподозривший что-то вепрь… Часами  - таясь в зарослях борщевика, сливаясь со скалами и влезая на деревья – ради снимка, за который он не получит ничего. Кроме радости,  что смог снять то, что хотел.  И чьего-то возгласа: «Как здорово!»

Жизнь животная и растительная, разномастная и разноцветная, под кронами  деревьев, в ущельях и на скалах  Лагодехского заповедника – кредо Шоты-фотографа.

Он снимает Жизнь Лагодехского ущелья такой, какая она есть.

Вернее, какой он её увидел.

Друг мой, Шота.

Приглашаю в «Фотогалерею», в выставочный зал Шоты Эриашвили!

Фото №№ 2, 3, 4. 5 и 6 (сверху вниз) - Шота Эриашвили 

Просмотров: 3876

Комментарии к статье:

Добавить Ваш комментарий: