Баб Юля: "Да какая жизнь у меня была? Обычная..."
Автор: Пётр Згонников |
Добавлено: 05.07.2017 |
|
|
Юлия Тышкевич. Лагодехи, декабрь 2015 г. |
У бабы Юли польская фамилия – Тышкевич. От мужа. По отцу она Михинова. Живёт баба Юля на 2-ой Калиновке, в доме под номером 55. Ей 93 года. В руках толстые палки, на них она опирается, с трудом передвигаясь по своему маленькому домику из одной комнаты. Рядом с её низкой избушкой стоит большой дом, в нём живут сын и невестка. На улице декабрь, снег, слякоть, промозглый, пробирающий до костей воздух сырой лагодехской зимы. Бабе Юле неуютно в большом, плохо прогреваемом жилище, и родные поселили её в отдельный домик – с пылающей буржуйкой, тёплой, мягкой кроватью, c выбеленными известью стенами. Трещат дрова, гудит печка, за оконцем, принаряженным старой занавеской, в серой мгле вечерних сумерек дремлет сонный Лагодехи.
- Что тебе рассказать, сынок? Старая я, и лет сколько, не скажу точно. Не помню. Вон Вовка Константинов, - кивает в сторону стоящего рядом соседа, – лучше знает.
- Баб Юль, с 1924 года Вы, - отзывается Владимир, - 93 года Вам.
Баба Юля поднимается с постели, пересаживается за стол.
|
Юлия Тышкевич в молодости |
- С отца начну. Он с Лагодех, здесь родился, Михинов, слышал? Александр Акимович. А мать моя – Устинья Тимофеевна, Дрофиенкина. Из Царских Колодцев, тогда там много русских жило, вот они и поженилися. Дрофиенкина Устинья Тимофеевна, записал?
Я много чего забыла. Детей у родителей было семь или восемь, ещё были, поумирали. Жили мы тяжело. Я бедненькой была, с четырнадцати лет в калиновский колхоз пошла работать. Уважали меня, в 25 лет звеньевой поставили. Справок с колхоза, трудовой книжки - ничего с того времени у меня нет. Книжки у нас старые в шкафу лежали, квитанции за прошлые годы, я думала, не нужны они никому-то, взяла и сожгла. А они, видишь, тебе и понадобились.
Раньше мы воду из речки пили. Прямо из канавы. Носили вёдрами в дом, стирали на ней, посуду мыли. После войны трубы под землёй проложили и поставили на нашей улице пять кранов. Радовались мы. Из канавы пить перестали, ну, люди и стали в неё мусор бросать.
А рыбы, знаешь, сколько было? Отец мой, когда речка прекращалась, шёл с ведром и собирал форель.
|
Мать Устинья Тимофеевна и брат Алёша |
В Калиновке мы жили, как одна семья. Семьи разные - Калядины, Федорец, Тимофеевы, Саша и Ксеня, Ермаковы, три брата. Ещё кто? Андрей Константинов, Иванцова Поля. Учителя Лидия Васильевна, Фёдор Семёнович и Лидия Александровна. В аптеке работала наша калиновская Валя.
|
Брат Иван и сёстры Настя, Варвара и Юлия Михиновы |
Тогда люди другие были. Часто собирались, песни любить пели. На лавочке усядемся и поём. Много всяких песен пели, забыла. Эту, «Миленький ты мой, возьми меня с собой», любили, ещё эта - «Ой, при лужке, при лужке». Больше не припомню.
Я в Калиновке людей от смерти спасала. Лечила людей травами и заговорами. От испуга и сглаза помогала. Воск растоплю,
|
Владимир Тышкевич, муж Юлии Тышкевич (первый справа) |
выливаю его над головой спужанного в воду холодную и смотрю, какие фигурки получаются. По ним узнавала, что напугало. Шептала «Сглаз завистный, ненавистный…». Были такие болезни, что молитвами надо было, на каждую болезнь - своя. Какие? Ой, сынок, да не припомню уже, вот только эта осталась в голове, с неё я всегда начинала: «Отче наш, богородице дево, живые помощи, да воскреснет бог, царь небесный…».
С детства в церкву святого Николая ходила. Это та, что возле речки, в русском домике. Одно время, когда в церковь детей запрещали водить, баба Милаша меня под юбку прятала. Малых детей тайно крестили в доме на Третьей Калиновке, в маленьком таком - как мой.
На Калиновке раз случилась беда. За дочкой Бориса Лаушкина один армянин ухаживал, Борис - против, начал как-то на этого армянина ругаться, а тот, не долго думая, достал нож и убил Бориса.
И брата моего Алёшку убили. Ехал он с Красных Колодцев в Лагодех через Кобахчолы. Лошадь у него была и берданка. Остановился в Кобахчолах чая попить, а его там и убили, на лошадь и ружьё позарились.
Баб Юля с трудом поднялась из-за стола. Оперлась на палки.
- Сижу, ноги обомлели, - сижу и плачу.
Сделала шажок.
- Ходить не могу, на двух палках только и двигаюсь. Палки толстые, а смотри, как погнулись. Бог, наверное, меня держит.
Лагодехи, 10 декабря 2015 года
Постскриптум. В 2016 году Юлии Александровны Тышкевич не стало. Одна из старейших жительниц Калиновки умерла. Просмотров: 1995
|